Гендиректор "Укргидроэнерго": "Нельзя вечно эксплуатировать то, что нам построили деды-прадеды в 1960-х годах"

30.10.2017 14:41
електроенергія
Инна Коваль, Mind

Крупнейшим производителем электроэнергии из воды в Украине является государственная компания «Укргидроэнерго» (УГЭ). В ее состав входят: Днепровский каскад: шесть ГЭС, одна ГАЭС (Киевская) и шесть водохранилищ; и Днестровский гидроузел – две ГЭС, одна ГАЭС и два водохранилища. (Ташлыкская ГАЭС и Александровская ГЭС на Южном Буге в Николаевской области подчинены НАЭК «Энергоатом». – Mind).
Всего на территории Украины расположены несколько тысяч больших и малых гидротехнических сооружений. Но экономически эффективный гидропотенциал используется на уровне чуть более 60%. То есть от своих водных ресурсов украинцы могли бы получать 17,5 млрд кВт\ч, а получают только около 11 млрд кВт\час.
В это же время в Италии, Франции и Швейцарии гидропотенциал используется на 95–98%, в США – на 82%.
В 2016 году правительство Украины утвердило отраслевую Программу развития гидроэнергетики до 2026 года, которой предусматривается увеличение ее мощностей с 8,8% до 15% в общем балансе производства электроэнергии.
Кроме значительного технического переоборудования имеющихся станций идостройки Днестровской ГАЭС, предполагается строительство трех новых объектов: Каневской ГАЭС, Каховской ГЭС и каскада ГЭС на Верхнем Днестре.
Во-первых, в Украине увеличивается потребление электроэнергии и растет доля альтернативной энергетики, а это требует увеличения регулирующих мощностей. Доля гидроэнергетики в общем балансе при нынешнем развитии экономики и для промышленной безопасности должна составлять 15,5%.
Во-вторых, на сегодня дефицит регулирующих мощностей уже составляет 1200 МВт. Разница в регулировании покрывается за счет тепловой генерации. При том что тариф тепловой – 1,94 грн за кВт, в гидроэнергетики – 0,61 грн за кВт.
Впрочем, в последнее время против новых проектов УГЭ начали активно выступать малоизвестные общественные и «зеленые» организации и даже некоторые политические силы. Обвинения таковы: своими проектами УГЭ портит украинские реки и затапливает земли. Попытки руководства УГЭ получить документы с научными расчетами потенциального нанесения вреда и хотя бы сесть за стол переговоров с оппонентами не находят отклика у последних.
Mind решил непосредственно расспросить Игоря Сироту, генерального директора «Укргидроэнерго», какую роль сегодня играет в Украине гидроэнергетика, и стоит ли бояться ее развития.

О состоянии и задачах украинских гидроэлектростанций

– Какие основные функции выполняют гидросооружения и речные каскады в Украине?
– Самый водный каскад Украины – Днепровский, вокруг которого каждую весну распространяются слухи, что дамбу Киевского водохранилища вот-вот прорвет и смоет весь Киев. А еще вокруг затоплено много плодородной земли, поэтому надо весь каскад спустить и забыть о нем.
А знает ли основная масса населения Украины, что Днепровский каскад обеспечивает пресной водой 75% потребления нашего государства? Это его первоочередная задача, а во вторую очередь – выработка электроэнергии. Днестровское водохранилище и две ГЭС на Днестре обеспечивают водой Черновицкую область, Молдову, Приднестровье и юго-западную часть Одесской области.
Я даже не представляю, что бы мы делали два года (2014–2015), когда у нас была засуха, как бы обеспечили наши города и промышленность водой, если бы не имели каскада водохранилищ и ГЭС на реках. И еще интересный аспект: почему я никогда не слышал жалоб от жителей сел и дачных кооперативов вокруг Киевского водохранилища. А там расположены, так сказать, олигархические села и имения, печально известное Межигорье, например.
– Можно ли спрогнозировать «годовой график» наполнения водой наших рек и водоемов?
– Мы пользуемся прогнозам Укргидрометцентра, хотя более 100 лет ведем свои исследования водности рек; отслеживаем динамику и знаем, что на каждые 10 лет приходится год засухи. И 2014-й был наиболее засушливым за 100 лет. Проточность воды по рекам едва достигала 40 куб.  м в секунду–  это очень мало.
По Днепру, как правило, мы все рассчитываем правильно, но нам пока трудно спрогнозировать Днестр. Например, в 2008 году был паводок среди лета, в горах прошли ливни, и было быстрое сбегание воды вниз – до 6000 куб. м в секунду. А у нас там только одно Днестровское водохранилище.
И если бы там не было наших ГЭС-1 и ГЭС-2, то на молдавской стороне снесло бы 50% сел. Мы тогда рисковали своими станциями и держали водохранилище на отметке 224, хотя по закону должно быть не более 221. Лишних  три метра воды держали и сбрасывали минимально, чтобы не затопить молдаван.
– А кто определяет, сколько воды надо держать в водохранилищах, чтобы население Украины было обеспечено водой?
– Межведомственная комиссия, куда входят: Министерство экологии и природных ресурсов, Министерство по чрезвычайным ситуациям, Министерство энергетики, Госагентство водных ресурсов, Госагентство рыбного хозяйства, НЭК «Укрэнерго» и мы, «Укргидроэнерго». Госводагентство по своим показателям делает расчет, чтобы не оставить население без воды в течение года. Каждый месяц проходит общее совещание и определяется уровень воды.
Если ожидается жара и засуха, понятно, что будет больше испарений из водохранилищ. Тогда устанавливаются ограничения по срабатыванию, мы должны держать водохранилища на определенных отметках и не можем сбросить больше, чем утвердила межведомственная комиссия. Все протоколы по уровням срабатывания у нас на сайте.

О новых проектах и опасениях экологов

– Нужно ли вообще Украине развивать гидроэнергетику?
– Сегодня вода дает Украине 6100 МВт мощности для производства электроэнергии. Чем ее заменить? К тому же у нас нехватка регулирующих мощностей, когда в пики потребления – утром и вечером – надо быстро увеличить производство э/э, а потом так же быстро убрать их. Строительство Каневской и Днестровской ГАЭС покроет этот дефицит. А речь идет о 2000 МВт, самых дешевых в балансе.
Ну и нельзя вечно эксплуатировать то, что нам построили деды-прадеды в 60–х годах прошлого века, рано или поздно оно умрет. А у нас есть объекты, которые  и под 80 лет отработали. Мы должны дать второй толчок развитию гидроэнергетики и тоже что-то оставить детям. Глобальная модернизация Днепровского каскада увеличит мощности на 150 МВт, он сможет проработать еще 30–40 лет.
– Какие новые проекты уже реализуются?
– Днестровская ГАЭС строится, там есть понимание с местными властями и населением. Община Новоднестровска получает от нас 400 млн грн ежегодно на социальные нужды.
К сожалению, два объекта – Каневская ГАЭС и каскад Верхнеднестровских ГЭС, потенциальной мощностью 1390 МВт – вызывают сильное сопротивление так называемого экологического сообщества.
В тарифе УГЭ на 2017–2018 годы заложены средства на разработку стадии «Проект». Мы должны завершить разработку оценки воздействия на окружающую среду в международном формате, потом будем инициировать привлечение кредитных средств ЕБРР и ЕИБ и начнем разработку проектной документации следующей стадии.
– А Каховская ГЭС-2 мощностью 250 МВт, там уже идет строительство?
– До строительства еще далеко. Сейчас разработано ТЭО, которое прошло государственную экспертизу и одобрено распоряжением Кабинета министров от 10.03.2017 № 156-р. Сейчас инициируется следующий этап проектирования.
Однако есть предложения по финансированию проекта. Европейский инвестиционный банк, Европейский банк реконструкции и развития и немецкий государственный банк – KfW проявили заинтересованность. Предварительно заявленные объемы: ЕБРР – 175 млн евро, ЕИБ – 175 млн евро, KfW – 40 млн евро.
– Проекту Каневской ГАЭС уже более 30 лет, насколько он актуален для Украины?
– Это проект советских времен. Сначала там построили Каневскую ГЭС, вторым этапом должна быть ГАЭС. В 80–90 годах прошлого века даже были проведены подготовительные работы, построены транспортные и подъездные пути, забетонирован склон. Проект пересматривался несколько раз, и последняя редакция была утверждена в 2013 году. Сегодня это совершенно другой проект, в котором учтены современные технологии строительства, технического оснащения, средств безопасности. Этот проект ничем не отличается от проектов ГАЭС, которые реализуются в странах Европы.
Первоочередные условия, необходимые для строительства ГАЭС: наличие большого нижнего водоема, места для верхнего водоема и перепад высот, на которых построен производственный цикл работы ГАЭС. Количество таких потенциальных площадок очень невелико.
– Раздаются обвинения, что у вас недостаточно полная экологическая экспертиза.
– Экспертиза проектной документации по проекту «Строительство Каневской ГАЭС» была проведена в соответствии с Законом Украины «О регулировании градостроительной деятельности», специализированной экспертной организацией – ГП «Укргосстройэкспертиза». Кроме того, УГЭ с целью уменьшения беспокойства общины и общественных организаций в связи с экологическим аспектом строительства добровольно направило материалы оценки воздействия на окружающую среду Каневской ГАЭС для проведения экологической экспертизы.
В 2013 году проект строительства получил положительное заключение Министерства экологии и природных ресурсов. Согласно украинскому законодательству, заключение действует в течение трех лет со дня его выдачи. Но если в это время не начата стадия «начало строительства», то экспертиза проводится повторно.
В 2014–2016 годы был осуществлен землеотвод, подготовлена рабочая проектная документация. Более года назад мы начали археологические работы на прилегающих холмах. Поэтому стадия «начало работ» уже состоялась, началось финансирование. За годы после прохождения экспертиз и утверждения проекта КМУ археологами и проектантами выполнено большое количество работ. Поэтому никаких оснований для новой или повторной государственной экологической экспертизы согласно действующему законодательству Украины нет.
– Тогда почему вам не дают спокойно работать?
– Там 900 га земли, которые тем или иным образом подпадают под отвод под строительство после строительства ГАЭС. Кому-то захотелось взять себе эти земли, «щоб воно було». Там практически никто ничем не пользуется, потому что земли тяжелые, на части из них болота, и в лучшем случае там звери будут охотиться, а в худшем – в те овраги будут свозить всякий мусор.
Я сегодня предлагаю всем сторонам разработать предложения, чтобы мы при строительстве верхнего водоема сделали вокруг парк и организовали культурный отдых для людей. Проект ГАЭС стоит $1,3 – 1,4 млрд, мы найдем $10 млн.
– А какую социальную выгоду от проекта получит сам Канев?
– Канев был селом, и, только построив ГЭС, оно стало городом. Прошло более 40 лет – и сегодня Канев вымирает, потому что нет никакого развития. Наша ГЭС платит в местный бюджет 30 млн грн, ГАЭС могла бы платить еще 30 млн. Следовательно, есть возможность иметь 60 млн в год и новую инфраструктуру, почему бы этим не воспользоваться.
– Кажется, Верхнеднестровский каскад – это совершенно новый проект?
– Относительно новый. Как я уже говорил, у Днестра очень неравномерное распределение речного стока. Там то засухи, то наводнения. В бассейне Верхнего Днестра зона затопления может достигать 100 000–130 000 га. Летом 2008 года сотни населенных пунктов ушли под воду. Мы предлагаем там построить шесть ГЭС и шесть водохранилищ, чтобы регулировать водный баланс территории. Все, что касается Верхнеднестровскиго каскада, будем развивать очень осторожно.
– Каковы аргументы против?
– Экологи меня упрекают, что под затопление попадет 30 сел с сельхозугодьями. Они подключили молдавскую сторону, напугали, что те останутся без воды. Мы договорились с молдавской стороной о создании рабочей группы. В штат УГЭ уже наняли ученого – специалиста по экогидрологии, человек защитил кандидатскую диссертацию именно по Днестру. Вместе с ведущими специалистами задействуем специальные компьютерные программы, которые могут смоделировать ситуацию с затоплением при строительстве любого гидротехнического сооружения. И не забывайте, что 100 м от берега – это по закону природная зона затопления, а не частные огороды и усадьбы.

О взаимоотношениях с альтернативной энергетикой

– Почему под альтернативной энергетикой подразумевают солнце и ветер, а о гидроэнергетику забывают?
– Наверное, по двум причинам: во-первых, к ней все привыкли и ставят в один ряд с тепловой и атомной генерацией; во-вторых, мы мало рассказываем широкой общественности о функциях гидроэнергетики. А сегодня это самая большая и самая экологичная в мире генерация.
Солнце и ветер – это нерегулируемые источники генерации. Они производят электроэнергию только тогда, когда светит солнце или дует ветер. Они не могут сглаживать пики потребления, для этого необходимы мобильные регулирующие мощности гидроэнергетики и тепловой генерации. Третий путь – мощные литиевые батареи, но их еще нет в промышленном использовании.
– Что-то литиевые батареи у вас восторга не вызывают?
– В Германии в тестовом режиме работают литиевые батареи на 90 МВт. Но пиковые нагрузки Германии сейчас регулирует Австрия своей гидрогенерацией, и пока Германия не собирается отказываться от этих услуг, потому что не все так просто с теми батареями.
Они быстро разряжаются. Имеют срок эксплуатации максимум 15 лет, и не понятно, сколько будет стоить утилизация, когда их надо будет менять. К тому же они не работают во вторичном регулировании.
– Украинцы все надеются на снижение тарифов, но, видимо, зря?
– Смотрите, к какому парадоксу мы идем: за лето было введено до 300 МВт солнечной электроэнергии, тариф которой 4,5–5 грн\кВ. Эта альтернативная генерация «зашла» вместо базовой тепловой генерации, тариф которой около 2 грн\кВ.
Но новых, дешевых, регулирующих мощностей мы не построили. Зато теперь тепловая генерация увеличила долю в регулировании, там, где тариф самый большой и она наиболее убыточна. Считайте: в общий баланс мы добавили «альтернативку» по цене 5 грн и увеличили долю тепловой в регуляции по 2 грн\кВ. Так как может уменьшиться тариф?
– И что дальше?
– Новые проблемы в энергетической и социальной сфере, потому что тарифы падать не будут. Станции «солнце – ветер» строятся за год-полтора, а та же Каневская ГАЭС, имея проект и пройдя все круги ада, – шесть с половиной лет. Мы можем опоздать, когда «солнце–ветер» у нас будут, а регулировать их будет нечем. Точнее, регулирование будет передано тепловой генерации, что автоматически увеличит  тариф.
Когда ГАЭС выполняют функцию регулирования, то они забирают эту функцию у тепловой генерации. Идет экономия более 250 млн кубов газа и более 1 млрд тонн угля в год, что влияет на уменьшение тарифа.
– Строительство гидроаккумулирующих мощностей не успевает за альтернативной генерацией. Что делать?
– Если «альтернативка» хочет заменить собой тепловую генерацию, то пусть параллельно строит еще и литиевые батареи: ввели 300 МВт мощностей – введите 300 МВт батарей. Мы сами готовы выйти с предложением к «альтернативщикам» – поставить экспериментальные литиевые батареи на площадках наших объектов.
Более того, мы разрабатываем собственные ТЭО по строительству солнечных станций на 80 МВт. У нас есть площади вокруг водохранилищ, они имеют охраняемую зону, возможность подключения к общей электросети.

Читайте також

Авторизация



Создать аккаунт


Авторизация

Возникла ошибка авторизации!
Извините, возникла ошибка авторизации. Пожалуйста, попробуйте еще раз (в окне социальной сети вам необходимо подтвердить авторизацию), или попробуйте авторизоваться через другую социальную сеть.

Пожалуйста проверьте свою почту
и перейдите по ссылке,
чтобы завершить свою регистрацию
на сайте.

Комментарий отправлен на модерацию