Юрий Витренко, главный коммерческий директор Группы Нафтогаз, Новое Время

Мы переживаем очень сложные времена. Поэтому для нас особенно важно радоваться даже промежуточным победам — чтобы они помогали двигаться вперед.

Нужно анализировать, где мы успешно решаем проблемы, а они еще остаются и почему.

Эти проблемы нам создали конкретные люди. Они окружают эти проблемы мифами, чтобы сложно было "отличать зерна от плевел". Чтобы показать, что мы не можем меняться к лучшему, и тем самым развивать у нас комплекс неполноценности. Чтобы показывать миру, что Украина не может быть цивилизованной европейской страной.

Мы можем. Украинцы способны побеждать. Давайте посмотрим на пример Нафтогаза и развеем два мифа, которые сейчас активно раскручивают наши оппоненты.

Правда: Нефтегаз сделал так, чтобы монополий на оптовом рынке больше не было; монополисты остались на розничном рынке — и это региональные газоснабжающие компании, а не Нафтогаз.

Нафтогаз вместе со своей дочерней компанией Укргаздобыча — лишь один из участников оптового рынка. Это стало следствием того, что Нафтогаз уже успешно интегрировал украинский оптовый рынок в европейский оптовый рынок газа.

Это наша общая победа — мы становимся частью Европы с ее конкурентными рынками, и отдаляемся от России с ее монополиями.

В результате этой интеграции, или, другими словами объединения рынков Украины и Европы, доля Нафтогаза на релевантном рынке не превышает 15%. Очевидно, что с такой судьбой невозможно быть монополистом.

Монополисты на рынке газа — это региональные газоснабжающие компании, большинство из которых контролируется господином Фирташем. Они контролируют 100% рынка поставок газа каждый в своем регионе. Эти рынки являются изолированными, так как бытовой потребитель де-факто не может сменить поставщика.

Соответствующий анализ с необходимым уровнем детализации мы опубликовали насайте Нафтогаза.

А у наших оппонентов — только голословные утверждения. Они странным образом забывают об очевидной "неестественной" монополию Фирташа. Иногда даже распространяют абсолютную ложь, что Нафтогаз, а не региональные газоснабжающие компании, поставляют газ населению. Также они манипулируют долей Группы Нафтогаз в добыче и импорте газа в Украину, вместо того, чтобы рассматривать релевантный рынок и доли именно на этом рынке.

Правда: Нафтогаз стал прибыльным прежде всего благодаря закупке газа в Европе вместо закупки газа у Газпрома на нерыночных условиях.

Нафтогаз сейчас тратит на импорт газа в разы меньше по сравнению с тем, который должен потратить при покупке газа исключительно на условиях контракта с Газпромом. В дополнение к этому, покупая газ на европейском рынке, Нафтогаз увеличивает спрос на европейском рынке, который удовлетворяется за счет увеличения поставок российского газа на этот рынок, транспортируемого через Украину, в свою очередь увеличивая наши доходы от транзита газа.

Посмотрим на цифры. Например, на 2016 год, за который Нафтогаз опубликовал финансовую отчетность с прибылью 21 млрд. грн. В тот же год за счет закупки газа в Европе Нафтогаз сэкономил 121 млрд грн. 

Это — реальные данные, а не манипуляции или откровенная ложь со стороны наших оппонентов. Для расчета мы взяли реальные счета, которые прислал Газпром по контракту, реальные счета, где заплатили за газ из Европы, и реально полученные средства за дополнительные объемы транзита. Все эти данные можно проверить.

А эффект в 2016 году от повышения цены для населения, после вычета рентных платежей (дополнительный налог) — всего 4.3 млрд грн. То есть он в 30 (!) раз менее значимые для формирования прибыли Нафтогаза, чем эффект от закупки газа в Европе.

Он даже значительно меньше, чем совокупный эффект от экономии на закупке материально-технических ресурсов и услуг (дополнительно к закупке газа, даже если взять только закупки через ProZorro), прироста добычи собственного газа, экономии топливно-энергетических ресурсов, и уменьшения стоимости кредитных ресурсов. То есть факторов, которые находятся в пределах контроля руководства группы Нафтогаз. В цифрах: эффект от перечисленных факторов (дополнительно к эффекту от закупки газа в Европе) + 7.5 млрд грн, что почти в два раза больше, чем эффект от повышения цен для населения.

Поэтому спекуляции на эту тему — это либо непонимание, либо сознательное унижение нашего достоинства — что украинцы могут делать действительно успешные реформы.

Мы не должны допустить, чтобы эта победа была забрана у нас. Нужно четко понимать, что это значит для Украины, и благодаря чему это стало возможным. Чтобы учиться хотя бы на своих ошибках.

Без реформы Нафтогаза в Украине сейчас не было бы и сегодняшнего незначительного экономического роста. Это было бы сопоставимо с потерей крайней мере 8500 грн для каждой украинской семьи только в 2016 году. Не были бы выплачены пенсии, зарплаты бюджетникам. Не были бы профинансированы расходы на оборону.

Наши оппоненты годами зарабатывали бешеные деньги благодаря тому, что они помогали Газпрому вытягивать последние средства из наших карманов. Сейчас у них есть влиятельные партнеры в Украине. Всем им очень не нравится реформа Нафтогаза. Потому что деньги, которые сэкономил Нафтогаз, не заработал Газпром и его партнеры. Это важно понимать и осознавать, чтобы различать поток лжи и манипуляций с их стороны.

Является ли окончательной эта победа, по крайней мере в отношениях с Газпромом?

Уже в этом месяце будет вынесено окончательное решение Стокгольмского арбитража по контракту на покупку газа у Газпрома. Позиция Нафтогаза в арбитраже по этому контракту — оборона. Атакующая позиция у Нафтогаза по другому делу — по контракту на транзит газа, потому что за транзит Газпром платит Нафтогазу, в отличие от контракта на покупку газа. Решение по транзиту должно быть вынесено до конца февраля.

В решении по контракту на покупку газа мы получим ответ на вопрос о том, была ли экономия Нафтогаза на закупки газа в Европе временной, или она была окончательной.

Мы уверены, что в отношении объемов газа, которые мы не выбирали у Газпрома, хотя и вопреки контрактным обязательствам, мы не будем ничего платить (условие "бери или плати"). Об этом сказано в отдельном решении арбитража, которое уже было принято в мае этого года. Это у Газпрома были сомнения, это они говорят что то решение было "промежуточным".

Мы также уверены, что мы сохранили часть наших денег, отказавшись во 2 квартале 2014 года платить по контракту цену в 485 долларов и требуя пересмотра формулы ценообразования. Какой будет новая цена и сколько именно мы сэкономили — будет ясно уже в считанные дни.